Второй раз не воскреснешь - Страница 66

– Екатерина, слышу вас хорошо! – радостно откликнулся корреспондент.

– Что происходит у вас сейчас?

– Никаких особенных новостей нет, Екатерина! Президентский кортеж в ворота аэропорта не въезжал. Самолет президента мы сейчас не видим, возможно, его отогнали в другое место, но из аэропорта он не взлетал. Никаких официальных сообщений по-прежнему нет… Пресс-служба президента никаких заявлений по поводу того, что президент собирается вылететь за границу на лечение, не делает. Нет пока и никаких официальных сообщений, когда именно и на сколько он планирует передать свои полномочия премьеру. Екатерина?

– Петр, что еще происходит вокруг аэропорта?

– Сотрудников службы охраны и работников милиции здесь по-прежнему много. Это верный признак того, что ожидается прибытие в аэропорт важного лица. Кроме того, сюда, во Внуково-2, подтягиваются представители средств массовой информации: съемочные группы других российских телеканалов, аккредитованные в Москве иностранные журналисты, корреспонденты радио и газет. Но, насколько мне известно, никому из них не удалось пока получить какой-то новой информации по сравнению с той, которую мы уже сообщили нашим зрителям… Минуточку, Екатерина, мне тут передают что-то важное…

На секунду из-за кадра показалась рука, она протянула репортеру листок. Тот опустил глаза от камеры, быстро просмотрел его.

– Извините, Екатерина, – продолжил он (голос его стал еще более взволнованным), – только что мне сообщили, что пресс-секретарь президента объявил о том, что ровно в двенадцать часов дня он проведет пресс-конференцию для российских и иностранных журналистов…

– Где будет происходить эта пресс-конференция? – быстро спросила ведущая.

– Об этом в сообщении ничего не говорится. Возможно, здесь, во Внуково-2, а, возможно, в Кремле. Об этом мы сообщим вам дополнительно.

– Спасибо, Петр! Пожалуйста, оставайтесь на линии связи и, как только вам станет известно что-то новое, немедленно сообщайте нам!

Репортера в аэропорту отключили. На экране осталась одна ведущая.

– А сейчас, – продолжила она, – на прямую связь с нами вышел другой наш корреспондент, Аркадий Сеидов. Он находится в Сочи, рядом с резиденцией, где проводит свой отпуск премьер-министр России. Напомню, что по Конституции страны именно председателю правительства отойдут президентские полномочия в случае, если глава государства решит сложить их… Аркадий, вы слышите меня? Вы в эфире, Аркадий!

На экране появилось изображение, переданное по спутниковой связи из Сочи. Репортер стоял на фоне разлапистой пальмы. За его спиной виднелся могучий бетонный забор. В Сочи ярко светило солнце. Корреспондент был в одной рубашке с распахнутым воротом.

– Екатерина, я слышу вас хорошо! – бодро проговорил он. – Я нахожусь рядом с санаторием «Россия», у летней резиденции премьер-министра. Вы видите ограду санатория прямо за моей спиной. Она усиленно охраняется. Никто из официальных лиц на территорию резиденции премьера сегодня не проезжал. Несмотря на наши запросы, ни один из журналистов допущен к премьер-министру сегодня не был. Однако… – в голосе репортера послышалась нотка торжества, – здесь, рядом со мной, находится сотрудник пресс-службы главы правительства. Он любезно согласился ответить на наши вопросы.

Камера передвинулась на человека, стоявшего рядом с репортером. Он был в светлом костюме с красным галстуком. Чиновник пытался выглядеть как можно солиднее, но казалось, что он очень растерян.

Таня сделала звук телевизора погромче и пристальней всмотрелась в представителя пресс-службы премьера. Ей почудилось, что она уже где-то его видела.

Репортер бодро спросил растерянного человека:

– Какова реакция премьера на сообщения из Москвы о возможной отставке президента? Сунул ему под нос микрофон.

– Мне поручили, э-э, – принялся мямлить он, – сообщить, что пресс-служба главы правительства распространила заявление. Оно совсем, можно сказать, короткое, поэтому я, э-э, ознакомлю вас с ним целиком.

Человек опустил глаза к бумажке, которую он держал в руке, и принялся по ней бубнить:

– «Глава правительства России, – говорится в заявлении, – понимает всю полноту возложенной на него ответственности и заявляет о том, что отставка президента давно назрела, и он готов взять власть в свои руки». Все!

Чиновник с облегчением поднял глаза на камеру.

И корреспондент, и ведущая, и Таня – и, пожалуй, все десятки миллионов телезрителей, смотревших передачу, – оторопели от такого резкого заявления. Оно настолько контрастировало со всем тем, что когда-либо говорил председатель правительства, всегда подчеркнуто преданный президенту даже в ничтожных мелочах. Вот это здорово: «Отставка президента давно назрела»! Вот это новости: «Он готов взять власть в свои руки»! Такие жесткие заявления по сути означали, что премьер вдруг публично и резко выступает против президента. Пинает больного льва? Или, может быть, мертвого льва?

Первым опомнился от остолбенения репортер в Сочи. Он, умница, быстро спросил у чиновника именно то, что вертелось на языке у многих телезрителей:

– Значит ли это, что премьер сам призывает президента к отставке?

– У меня, э-э, нет комментариев. Я сказал только то, что меня, э-э, уполномочили сказать.

Всем было ясно, что человечек, вышедший с заявлением, – мелкая сошка, седьмая спица в колеснице. Но корреспондент попытался выжать из него еще хоть что-то:

– Чем сейчас занят премьер?

– У меня нет комментариев.

– Когда ему будут переданы полномочия президента?